Dmitrijs Vodeņņikovs

Sovelu (viengabalainība, saules rūna)

Ak, tāpēc šī vasara kaklā stājās
kā kauls un kā ūdens man;
ne laimi nesa, ne mierināja,
bet pateicību gan.

Lūk, nomiris vēl viens cilvēks, kurš mīlēja mani. It kā asiņo sirds,
bet izej laukā pēc maizes, tur pretī – garkāji bērni,
vai mūsu laimīgā mīla viņiem šķiet kaut kas ticams?
Un mirklī tu apjaut, ka dzīve ir par ko citu.

Ne jau par to, kurš miris, kurš dzīvs,
Ne par to, kurš ir sveiks vai iet bojā,
bet par gaismu debesīs, kas pār mums līst,
nevienu īpaši nežēlojot.

Kas tad ir mūsu dzīve – laimes ķeršana naska,
bet laimes tik daudz, ka nespējam aiznest līdzi.
Izej pēc maizes – bet dzīve jau garām: "Šī ir vasara, Nastja."
Mana sirds sīkās drumstalās plīst.

Vīrieši aiziet un sievietes (nez kāpēc tā),
bet tu gaitenī stāvi un atkal teic:
"Agra vasaras rīta zaļumā maigajā
Ir labi iesākt dzīvot, ir labi dzīvot beigt..."

Aiziet māte, tētis noveco, nopīpē cigareti,
bērni aiziet, prom aizlavās dzejolis...
Šī ir vasara, vasara – tu stāvi durvīs man pretī.
Mana sirds sīkās drumstalās plīst.

Atdzejojis Andris Akmentiņš


Совелу (целостность, руна солнца)


Так вот для чего это лето стояло
в горле как кость и вода:
ни утешеньем, ни счастьем не стало,
а благодарностью — да.



Ну вот и умер еще один человек, любивший меня. И вроде бы сердце в крови,
но выйдешь из дома за хлебом, а там — длинноногие дети,
и что им за дело до нашей счастливой любви?
И вдруг догадаешься ты, что жизнь вообще не про это.

Не про то, что кто-то умер, а кто-то нет,
не про то, что кто-то жив, а кто-то скудеет,
а про то, что всех заливает небесный свет,
никого особенно не жалеет.

— Ибо вся наша жизнь — это только погоня за счастьем,
но счастья так много, что нам его не унести.
Выйдешь за хлебом — а жизнь пронеслась: «Это лето, Настя.
Сердце мое разрывается на куски».


Мужчины уходят и женщины (почему-то),
а ты стоишь в коридоре и говоришь опять:
— В нежную зелень летнего раннего утра
хорошо начинать жить, хорошо начинать умирать…

Мать уходит, отец стареет, курит в дверях сигарету,
дети уходят, уходят на цыпках стихи…
А ты говоришь, стоя в дверях: — Это лето, лето…
Сердце моё разрывается на куски.