vakarnakt pabeidzu Moskvinas grāmatu
fantastiski kruta, citēt var stundām, bet sevišķi mīļš man ir šis:

Белкин как-то вечером гулял в январе, увидел прорубь, разделся, вошел в ледяную черную воду, потом вышел, оделся и больше никогда этого не делал.
Зато мы в ливень с ним в Ботаническом саду купались в пруду с лягушками.
И танцевали потом на танцплощадке, где танцуют старики. С ним все здороваются, окликают. Он постоянно танцует на этой танцплощадке.
— Пусть видят, что я с девушкой, — сказал Белкин. — А то — один да один, подумают, что я голубой.
Он ведь танцор, Белкин. Он танцует, как бог.
— Я что-то полюбил, — говорит, — танцевать сидя. Я вышел на новый уровень жеста. Надо принимать каждое свое движение! Тогда чуть двинулся — и уже танец. Одними пальцами можно танцевать, одним взглядом... Ты тоже танцуй со мной.
А как он танцевал в Сокольниках со своим приятелем — дауном Саней!
Тот нарядился, в костюме, белой рубашке, галстуке — и они стали танцевать там, где встретились, — никому не стараясь понравиться, мимо музыки, каждый в своем ритме, двое — на дороге, я чуть не заплакала.