Dimitrijs Savvins raksta:

Я ТОЖЕ ПРОТИВ ПРИРАВНИВАНИЯ КОММУНИЗМА К ФАШИЗМУ

Повелитель неосоветских пампасов Владимир Владимирович Путин ведет неустанную борьбу против «приравнивания» СССР, коммунистической идеологии и практики к фашизму, нацизму, Третьему Рейху и его союзникам.

И я полностью согласен с тем, что ставить на одну доску коммунизм и все то, что обычно называют фашизмом, нельзя. Это неправильно ни с точки зрения исторической науки, ни в моральном отношении.

Ибо коммунизм, конечно же, намного хуже.

Сторонники обратной точки зрения, из числа условных либералов, обычно выдвигают один-единственный контраргумент: коммунистический тоталитаризм лучше тем, что он никого не репрессировал «за национальность».

Откровенно говоря, я никак не могу взять в толк, почему быть расстрелянным за то, что ты сын дворянина или священника – это более гуманно, чем быть расстрелянным за то, что ты сын еврея или цыгана. Но даже если мы соглашаемся с такой ущербной логикой, то придется признать: и тут СССР, да и прочие коммунистические режимы, ничем не лучше. И тотальные репрессии по этническому признаку он начал проводить уже в те годы, когда в Берлине об этом, максимум, только начинали размышлять.

Примеры?

В 1937 году СССР провел депортацию дальневосточных корейцев. Людей, которые жили в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке на протяжении многих десятилетий, загрузили в вагоны для скота и выкинули в Среднюю Азии. Чтобы понять масштаб явления, приведу пример своей родной Читы: до 1917 года у православных корейцев там была собственная газета, на родном языке. Некоторых из них в Первую Мировую вызвались воевать добровольцами под флагом Российской Империи. На старом читинском кладбище имелся отдельный корейский участок.

То есть существовала стабильная этнокультурная община. От которой не осталось НИ-ЧЕ-ГО.

Примерно в это же время (1937-38 гг.) завершаются депортации ингерманландских финнов, финские СМИ и культурные учреждения закрываются. Немногие уцелевшие почти совершенно ассимилировались.

Осень 1941 года – депортация немцев Поволжья. Огромная этническая община, со времен Екатерины II жившая в России, и при этом сохранившая свой язык (вплоть до диалектных различий) и культуры, пошла под снос. Пережившие депортацию русские немцы en masse абсолютно ассимилировались – именно про них в Германии впоследствии будут говорить: «Что у вас есть немецкого? Если только немецкая овчарка дома…» Примечательно, что автономную республику немцев Поволжья советская власть не стала восстанавливать ни при Хрущеве, ни при Горбачеве – носителям «фашистской» национальности, очевидно, она не полагается.

Про крымских татар или народы Кавказа знают все.

Наконец, если считать казаков отдельной народностью, то ярчайшим примером геноцида по этническому признаку является террор 1919 года против казаков. В те времена, когда не то, что Гитлера – когда и Муссолини на горизонте видно не было.

И это касается отнюдь не только СССР. То, что творил (и продолжает творить!) коммунистический Китай с уйгурами и тибетцами, также вполне подпадает под соответствующие определения Конвенции ООН о предупреждении преступления геноцида. Геноцидные практики, хоть и меньших масштабах, были свойственны и многим коммунистическим режимам Восточной Европы.

Просто об этом вспоминают не слишком часто. Ибо геноцид не может кончиться удачей – в противном случае, его зовут иначе. (Эвакуацией, например.)

Однако коммунизм является большим злом не поэтому – вернее, не только поэтому.

Коммунизм является большим злом, в сравнении с фашизмом вообще и нацизмом в частности, потому, что он – ПЕРВИЧЕН.

Весь широчайший спектр политических движений, которые мы более или менее обоснованно называем фашистским, родился как РЕАКЦИЯ на коммунистическую угрозу. И нигде в мире этим движениям не удавалось (самостоятельно) прийти к власти иначе, чем в качестве единственной альтернативы коммунистам.