Я держал ее за
костлявенькую кисть, и она вертела ею так и сяк, под шумок стараясь найти
слабое место, дабы вырваться в благоприятный миг, но я держал ее совсем
крепко и даже причинял ей сильную боль, за которую, надеюсь, сгниет сердце у
меня в груди, и раза два она дернулась так яростно, что я испугался, не
треснула ли у нее кисть, и все время она пристально смотрела на меня этими
своими незабвенными глазами, в которых ледяной гнев боролся с горячей
слезой, и наши голоса затопляли звонивший наверху телефон, и в этот самый
миг, как я осознал этот звон, она высвободилась и была такова.

(Reply to this) (Parent)