Времена года.
Старею. Бля буду. Вся предыдущая жизнь (банально но точно) проносилась в окне скоростного поезда изредка материализуясь в виде разноцветных листьев, капель дождя, морозного ветра или одуряющих запахов новорожденой зелени, случайно задуваемых в открытую форточку и заботливо убираемых впоследствии проводницей – памятью. Времена года существовали исключительно виде отрывков из поэзии школьного курса старших классов. «Уж небо осенью дышало…», «Мороз и солнце день чудесный…»…Времена года материализовывались в виде наличия или отсутствия одежды на женщинах и калибровались плотностью женских колготок, и количеством снимаемых аксесуаров….
В принципе, на эту тему успели отметится все кому не лень – великие, не очень, и просто мелкотравчатые засранцы. Ну да опустим хитрожопые оговорки ибо ре6чь идет не о масштабном подлизоне широким массам, в обмен на их уважение и деньги, а о сугубо личном моем восприятии бесплатном и неврубастом, так что если кому не нравится – я писать, а вы в жопу.
Бессознательно я всегда любил осень и весну. И тут, боюсь, я совсем не оригинален по факту, особенно в плане весны, после задолбавшей зимы, жители поясов с резкими климатическими перепадами и обмороженными конечностями, не могут не любить весну. Осень любят тупо лишь потому что ее любил Пушкин и этим групповым извращением, подмазываются к его таланту.
Так же я пришел к странному выводу, что зима и лето тупые времена года, безжизненные. Все замирает в своих крайностях – все зеленое ….либо зелени нет ваще, все белое. Но объединяет одно – статика. А жизнь – это движение, динамика.
Я люблю осень и весну за жизнь. Они живут, меняются, смеются, плачут, рождаются умирают….Мы живем зимой и летом, а весна и осень живут в нас, так актеры становятся декорациями и наоборот. И вообще, есть два времени года, с длинными паузами между ними.
Все в этой жизни подчинено ритму сердца, дыхания, соития, переходящего в волны океана, стоны любви, лучи утреннего солнца, закручивающиеся в спирали галатик, истории и времени. Весной и осенью, воочую наблюдаешь эти фрикции бытия, чувствуешь причастность к ним.