: iista intervija
ВНИМАНИЕ! Все авторские права на тексты пьес защищены законами России и международным законодательством. Запрещается издание и переиздание, размножение, публичное исполнение, перевод на иностранные языки, постановка спектакля по пьесам без письменного разрешения праводержателей.Контактная информация: olgadarfy@mail.ru
ОЛЯ ДАРФИ
при участии ГАЛИНЫ СИНЬКИНОЙ
МОЗАИКА
(разговор с командиром разведки)
Пьеса в одном акте.
Действующие лица.
Он - мужчина славянской внешности, 35 лет
( четыре года воевал в Афганистане и в Чечне с 1994 по 2002 год.
Потомственный военный: отец – офицер Десантных Войск, погиб в 80-м в
Афганистане, дедушка – казак, потом красноармеец, служил в пехоте, погиб в
ВОВ в чине капитана, прадедушка – унтер-офицер казачьего полка,
Георгиевский кавалер)
Маша - бодрая шатенка лет 30-ти.
Место действия:
Москва
Ресторан в восточном стиле.
Если ты - шестеренка в механизме и не выполнишь той
функции, которая тебе положена, то плохо сработает
сам механизм……. Хотя ты и не знаешь, по какой
схеме ты работаешь… и никогда не узнаешь…
разведчик не знает, в каком он звене и сколько этих
звеньев…. и как его подвели к этому звену… он не
знает… и если разведчик погиб, значит, он был просто
плохо подготовлен, и это только его вина.
ОН. В Чечне, вообщем-то, разведка и участвует в боях
Чеченских боевиков? И видел, и убивал и общался… конечно, можно с ними общаться… они, кстати, уважают вот настоящих офицеров… те, которые не настоящие они их подставляют…
голову отрезают? Не знаю… голову отрезают кому… вот дезертирам, Он сбежал, допустим…
не, почему, наш, уклонился от службы… они поймали его в горах, дают ему Коран, от сих до сих за ночь выучить… Тех кого берут в бою, их сразу убивают…
вот мы кофиры, да?
И вот чтобы убить кофира… нет такого у них - просто убить кофира или отрезать, допустим, голову… он должен видеть, как ты будешь мучиться… поэтому они должны мучить сначала – одну руку отрубят, вторую отрубят, потом – кожу снимут и на голове завяжут.. а потом, когда ты будешь от наркотиков отходить… ну ты просто будешь орать и умрешь от боли.
МАША. А они наркотики дают, чтобы было не больно сразу что ли?
ОН. Ну да… ты вначале будешь просто постанывать…
(фрагмент пропущен)
ОН. Чеченец – он всегда бандит… и раньше так было… вот чеченцу никогда
верить нельзя…он тебе будет говорить, что ты его друг, брат, сват… потом
встали, разошлись, он своей дорогой пошел, ты – своей.
МАША. А они друг с другом тоже так же?
ОН. Нет! У них все очень жестко, слово сказал, все!
МАША. Ну, как в зоне за базар ответишь!
ОН. Ну да, точно! Бывают равнинные чеченцы – они спокойней и горцы, так вот
полевые командиры. они все - горцы и родоначальники говорят, что они
знают свой род до десятого колена, это, конечно, преувеличение, ничего они не
знают…
МАША. Почему, вот у меня есть чеченский друг, так вот он мне сказал, что у него
дома в Чечне в горах все предки до одиннадцатого колена в склепе лежат
замурованы, он их всех по именам знает, перечислял мне их всех, там дядя
Мусса и так далее, я-то всех не запомнила.
ОН. Там все склепы эти, ну скалы… еще при Сталине все срубали и строили из
них города, там Сталинград, в Грозном дома… это дешево было – камни эти
прямо на поверхности лежали, их обрабатывали, конечно…
(фрагмент пропущен)
МАША. А при каких обстоятельствах вы с боевиками-то встречались? Они были у
вас в плену?
ОН. Нет, почему… на переговорах
МАША. За столом переговоров?
ОН. Ну да, можно так сказать.
МАША. Так, а где вы их брали-то для переговоров?
ОН. нигде не брал… выходишь в эфир… вы знаете, что такое эфир армейский,
ну включил, на такой-то волне твоя передача… и он (полевой командир) тебя
уже знает, сколько тебе лет знает, что у тебя есть жена, даже где ты
живешь он знает, он все про тебя уже знает… и вот говоришь ему: «хочу с
тобой поговорить…»
он говорит: «хорошо, приезжай туда»,
и все … ну приезжаешь… и тебя никто не украдет, не убьет, это его слово,
МАША. Вы же сказали им верить нельзя?
ОН. Не ну как нельзя, это другое … вот есть зоны интересов… вот есть моя
зона интересов, да, моего полка, вот мне сказали от сих до сих никакая
банда пройти не должна… ну я иду и договариваюсь… зачем мне надо
да… у меня пацанята восемнадцать-девятнадцать лет… зачем мне надо,
чтоб они там это… ну…
я пойду лучше договорюсь… или я состыкуюсь со старейшиной, он сам мне приведет, кого надо… и я говорю, ребят, вот моя территория… вот это не моя, договаривайтесь с ними, а это – моя. И по этой территории не ходите, если будете ходить, то это… значит будет плохо … а им от регулярных войск очень плохо… вот милиция, ОМОН, это им ничто…. через блокпост могут пройти… там заплатил и прошел, заплатил тысячу долларов – проехал, заплатил десять – взводом прошел, понимаете, да?
А с армейскими офицерами не договоришься… ну там вот такие… ну как я отмороженные… ну не хочу я их пропускать, да…
МАША. Вот я не очень поняла этот момент … обычно офицеры регулярных войск
не договариваются с чеченцами?
ОН. Всегда договариваются
МАША. Почему?
ОН. Смотрите… вот есть солдат, а есть прохиндей – милиционер, омоновец,
вот эти группы – СОБРы ну и так далее… с регулярными сложнее
договориться, хотя есть случаи, оружием торгуют…регулярные войска
тоже…
Не, ну а что… у лейтенантика, который, допустим со взводом пошел, да... вот у него есть квадрат, вот ему надо от сих до сих здесь вот да пойти посмотреть и доложить… вот он несет с собой патронов… с кем он будет договариваться? Ни с кем
Вот у него есть тысяча сто патронов и надо как-то выжить… а что такое тысяча сто патронов? – это 45 минут боя, а дальше надо уметь убегать уже, если не умеешь убегать, то все… ну, конечно, смотря на кого напорешься… ну представляете… там в засаде... а у тебя 10-12 человек, что с ними сделаешь? Ничего не сделаешь.. а караван, я сужу по Афганистану 200-250 человек, и что с ними сделаешь? ничего не сделаешь… посмотришь только, доложишь… и надо убегать, потому что хороший солдат – это живой солдат, а если он геройски погиб – это хорошо, но солдата-то нету… героя-то нету
МАША. Ну да… вот я все-таки уточнить хочу… вот я правильно поняла…
если офицер регулярной армии договаривается с полевым командиром,
чтобы он не нарушал определенную границу, это же хорошо?
ОН. очень хорошо! это – порядок
МАША. ну а почему тогда все наши командиры этого не делают?
ОН. Почему, делают… ну потом, смотря, какой командир, есть командиры,
которые просто на зачистках, зачищают…
МАША. то есть у него задание такое?
ОН. Да, он - мародер, что такое зачистка? – что захотел, то и взял, что захотел,
то и сделал… и никто тебе ничего не скажет… а есть войска, вот они
подошли к кишлаку, обошли его… ОМОНу доложили такая-то высота… ОМОН подъехал, деньги собрал… ну старейшины же не хотят, чтобы их зачищали … хотя днем они нормальные… а ночью все помогают…
МАША. Но по возможности, командиры договариваются?
ОН. Я договариваюсь, потому что я берегу свой личный состав… я же знаю,
вот если я, допустим, говорю, вот в этом кишлаке нет никого, это значит,
что его можно зачистить, а если бы там были бы боевики, ОМОНу нечего
туда соваться, они думают, ну их! Подождем…
МАША. Не… ну а как тогда бой-то начинается, если можно договориться?
ОН. Ну… как начинается… дозор вам сообщает в таком-то квадрате -
боевики, примерно такое-то количество…
МАША. то есть они нарушили договоренность
ОН. Ну да, и никто не знает, что это за боевики
МАША. Не, ну они же слово дали
ОН. Так вот возвращаемся к тому – не верь чеченам
МАША. значит, к старейшине нестрашно идти, хотя там могут и голову
отрезать…
ОН. Старейшина – он потому и старейшина, он - старый – прожил долго… он не
занимается всякой ерундой – там голову отрезать, он убил тебя, завтра
убьют его, нет, он тебя уважает
МАША. А это опасно, когда тебя чеченцы уважают? Чем больше они тебя
уважают, тем быстрее ты отправишься к аллаху? Это так? Да?
ОН.…….да
(фрагмент пропущен)
ОН. Шамиль Басаев - грамотный мужик, у него очень хорошая система денежного
оборота… и именно потому он еще и живой….
и куда идут бюджетные деньги – это даже не вопрос…
МАША. А каким образом ваши перемещения осуществляются?
ОН. Вся территория поделена на квадраты, да? но чтобы контролировать ее,
там постоянно надо патрулировать… вот тебе дают квадрат… вот ты идешь с этой точки… так, так, так… и до этой… и все контролируешь, сегодня этот квадрат, потом этот
МАША. Нет, я имею ввиду, кто принимает решения, куда кого послать и
перебросить?
ОН. Генеральный штаб.
МАША. А вы понимаете, какими соображениями они руководствуются?
ОН. Разведка, есть же разведка
МАША. А наша разведка хорошо вообще работает?
ОН. Очень хорошо, очень… но везде люди…. Одни честные, другие продажные,
есть разведчики, а есть......... вот кто-то что-то говорит, например, кто-то услышал, что
там где-то когда-то должны везти оружие, никто не знает ни где точно, ни сколько,
посылают три большие группы, все прочесать, ты – сюда, ты – сюда, ты – туда… и раз!
находят, но никто же не знает, как они там идут, какими силами.
МАША. А вот меня еще все время интересовало, почему в отряды боевиков не
засылают агентов, тех же чеченцев, но завербованных нами?
ОН. В отрядах чеченцев-то не так и много, в основном – арабы, украинцы,
русские, дезертиры наши могут там оседать.
МАША. А почему дезертирам голову не отрезают?
ОН. Ну, если он учился подрывному делу… ребята там просто деньги
зарабатывают, некий Вася, про которого только я могу сказать, что он – бывший наш военный…он ничего не умеет делать, только убивать…
МАША. А почему такого же Васю нельзя заслать в отряд в качестве агента?
ОН. Засылают
МАША. Почему же тогда так много терактов и неудачных операций?
ОН. нет, операции все удачные… просто в тот момент… момент кульминации,
вот она банда, вот она в ущелье… зажата да… ее надо просто уничтожить… поступает
команда… и наши люди просто отходят… и чеченцы выходят…..
МАША. То есть просто проплатили?
ОН. Может… не знаю… может кто-то из правительства…
МАША. Их отмазывает?
ОН. Да… ну просто за деньги… или у них свои интересы… они же
заинтересованы, чтобы война шла… ну им же выгодно продавать
оружие… трафик для наркотиков… а вот у меня есть знакомый такой… мужичок такой, в ОМОНе служил, он уже на пенсии сейчас, (пенсия у военных и омоновцев может быть в 35 лет) вот он попадал в такие же ситуации, когда их окружали чеченцы… все полностью….а потом они им говорили, ну все, мужики, вы просто сдайте оружие и выходите… и чечены им давали коридор и те спокойно выходили… или чеченов когда зажимают, а потом дают им коридор… хотя бывает командиры дурачки…. или нервы не выдерживают… сдают, срываются… коридор же – люди свободно должны выходить… застрелят кого-то… и начинается…. И все… вот думают, только как бы навредить… хоть как…только бы навредить… отомстить… там… а… терять товарищей очень тяжело… очень … очень
не плачешь…. там… ну… анаши накуришься, водки вмажешь, посидишь… на душе… так плохо…. и это как бы оно… ну это… война есть война… все само собой…
МАША. А много вообще пьют перед боем или во время боя?
ОН. А зачем? Бой… - он тебя… делает пьяным.
МАША. Нет, это понятно.
ОН. Нет, вы не понимаете… вот вы как бы учитесь воевать, да? В учебном
подразделении… вы учитесь – вспышка, там справа, вспышка, слева –
упал, я этого не понимал, вот когда был пацаном молодым, ну не понимал,… а потом, я это понял в первом же бою, вот вспышка – это взрыв, вспыхнуло, ты должен упасть, потому что прилетят осколки, а когда они уже прилетели, ты должен вскочить и бежать… и вот когда случается такое… ты уже как автомат, ты уже вот как… вот ты упал, вскочил, перекатился, упал, перекатился, тут же опять вскочил…это уже рефлекс… этот опыт отрабатывается… у солдата - рефлекс … а кого посылают на чеченскую войну? Вот этих мальчиков? Что он может? Автомат-то? Вот там накипь… да в автомате… знаете, когда долго стреляешь, там накипь в газовой трубке, и вот час если не стреляешь, там затвор уже не передергивается… и вот не понимаешь, что надо ударить… или ногой там … и вот дергаешь судорожно…..и пока дергаешь… или вот попадет вот он под БТР и весь бой лежит там… под БТРом, потому что голову поднять не просто, и вылезти-то? И еще стрелять … Это ж надо еще найти в кого стрельнуть….
МАША. А действительно как найти в кого стрелять?
ОН. Вот в каждой роте есть командир роты, он командует взводами, в каждом
взводе, есть командир взвода, в каждом взводе – отделения, у них –
командиры и вот эти командиры выполняют приказ своего взводного… вот есть, такое, карта огня… вот ночь… у меня, допустим, три простых патрона один троншейный… я, допустим, опытный боец… я нашел огневую точку, я показал ее… ее уничтожают… мое отделение – и руководить солдатиками - солдату там… по морде треснешь, он уже очухается. Скажешь ему – лежи… беги, а он потом сам сообразит, главное – подсказать, два-три года… и этот солдатик потом будет…
МАША. А многие потом по контракту служить остаются?
ОН. Ну… те, кто в детдомах были… ну из деревень… кому некуда вернуться…
МАША.А имеет место быть вот этот синдром, про который в фильме «Мой
сводный брат Франкенштейн» рассказывалось?
ОН. Не… ну что этот синдром… вот есть у меня друг Леня, вот у него крыша
едет… вот он вмазал там… сто грамм, и давай говорить, как он там весь
Афган прошел, Чечню… шашкой махал, кровь - в разные стороны, а так нельзя сказать, что он боевик там какой-то, так был в бою пару раз, ну убил там может с десяток… а другой – настоящий боевик, опытный, боев прошел, человек убил – ну сотню и ничего - нормально, так посидишь с ним поговоришь, вмажешь….
МАША. Ну психика у всех разная просто
ОН. Знаете, как солдат отбирают, с крепкой психикой – в одни войска, со
средней – в другие, все это……..
МАША. А вот состояние, когда ты человека убиваешь, это …как? Это… что вообще?
ОН. Это…………….. ну ………. Ээ-э-э-э-э……………….
МАША. Это игра?
ОН. Нет, это не игра…………. Это……… состояние………………….
МАША. Вот я убила, это что для меня?
ОН. Ну……. Это…………… вот…… послушайте меня…. Вот ты лежишь, да?
перекатился… смотрю…. И я должен поймать того, кто там…. Вскочит, и его убить. Иначе. Когда я буду вскакивать, он убьет меня……
МАША. При этом трезвость абсолютная?
ОН. Абсолютная
МАША. Спокойствие?
ОН. Нет, какое может быть спокойствие, когда все…. когда камни летят со
всех сторон… там нет спокойствия…. Вот задача… вот ты видишь, он
целится в кого-то из твоих там… ты ж не будешь, кричать – прячься! Отойди! Даже, если ты не попал, а он уже отвлекся… или вот, допустим, ты видишь … там… снайпер и его уже надыбали… все! к нему уже идут, и ты… вот обязательно будешь… вот не дашь ему сдаться, ты будешь… вот до последней… вот, чтоб они его только не взяли… потому что снайпер – это… это помощь… это мой помощник… у него своя цель, его цель – лидер, лидер бандгруппы… если он убьет лидера, уже – замешательство… все… и у них – тоже цель лидер, ну у них-то нет снайперов таких… это все ж таки подготовка
МАША. Одно время у них же женщины были отличными снайперами
ОН. Ага… это все знаете сказки такие, пропаганда… ага белокурые такие
литовки с винтовками спортивными ходят… вооще….
(фрагмент пропущен)
ОН. У нас государство развалилось в энном году, да? и все связи
развалились… везде….в КГБ… разведка развалилась… все ж связи создавались десятилетиями… агентурные, да? И все. А чтоб наработать эту агентуру опять, это ж десятки лет надо… а в советское время агентура работала так… что вот если хоть кто-то подумал хоть что-то взорвать.. и его… только, вот когда он начал думать, уже прижали.. и какие там теракты… они были невозможны, сразу все обезвреживали… и если погибали люди, то случайно или по-глупости….
А сеть есть… но не такая как раньше, если раньше было – мощное государство, мощная сеть… и наша разведка была на равнее с Массадом
МАША. А сейчас мне показалось, что ФСБ в полной расслабухе
ОН. Они всегда в полной расслабухе… а водки могут выпить… две бутылки в
одну харю и все запомнить досконально, что ты говоришь… это тебе, кажется, что ты у них что-то спрашиваешь, на самом деле это они у тебя узнают, что им надо……
МАША. А вам теперь не скучно? Без боев?
ОН. Мне? Скучно… я вообще человек такой…. энергичный … и честно говоря,
там все ясно было, понятно… враг, где свой… там скучно не бывало
МАША. А у вас ранения были?
ОН. Много… я контужен был два раза, семнадцать дней без сознания
лежал…но я счастливый… очень счастливый… я просто везучий… я вырос в горах, занимался альпинизмом… для меня горы – ну я вот как рыба в воде… я читал рельефы, я знал, где можно быстро пробежать, а где будешь долго бежать… а есть такие, которые в горах не выдерживают… переход 72 километра, да еще – высота, да еще все вещи на тебе, некоторые солдатики так прямо падали – и все…
МАША. А вы были в плену?
ОН. Нет… если солдат был в плену… то он уже не может быть ни… героем, ни
офицером, ни коммунистом, как раньше
МАША. А чего такого-то?
ОН. Нет, вы не понимаете… почему ТЫ сдался в плен?
МАША. Да в в плен можно и без сознания попасть
ОН. Почему ТЫ сдался в плен?
МАША. Да можно без сознания…
ОН. Почему ТЫ сдался в плен?
МАША. ну хорошо…
ОН. Вот меня приучали всегда с собой гранату носить…. убить себя тяжело, а
взорвать легко…
МАША. А если забрали все?
ОН. Кто забрал? Вы что!? Солдат даже убитых на поле боя никогда не
оставляют… отбивают всех, забирают… всегда… не, не знаю, может
очнулся… а ты…., но должен вскочить, вцепиться в глотку, из последних сил… не …не знаю…. я не представляю себе… не… плен… вот я не считаю Руцкого героем… сволочь редкостная… три раза в плену был… его обменивали… а я видел что было с теми, кто был в плену, кто резал и убегал… вот это нормальные солдаты…
МАША. А что с ними было потом?
ОН. Они такие потом без ног, без рук, без головы в мешке… из кожи… это,
которые кого-то зарезали и убежали…… ты же убегаешь… не просто так вскочил и убежал…. ты.. ты там – гвоздь, ты – солдат, они тебя уважают… даже если они тебя уважают, тебя надо убить, понимаете, вот … я сижу в плену… вот я буду искать… гвоздь или что… и попытаюсь убежать… и если я его убил, меня поймают
МАША. Могут не поймать
ОН. В горах сложно убежать… там ведь бывает, бежишь, в одном
направлении… и туда же и прибежал, когда бежишь в горах, мозг не так
работает – кислородное голодание, перепады высоты… они на мозг действуют… вот ты бежишь, перед тобой все… а они тебя уже сидят ждут, куда бежишь? Не знаю… в плен нормальный боец не попадет, не сдавшись…….
Мусульмане - у них чувство стада… у них танец даже этот знаете, где они по кругу ходят… вот один чеченец – он трус, а когда их пять, то они – герои, а когда он один, он будет твоим другом, братом, нет, он унижаться не будет, он будет гордо себя вести, он тебя будет уважать… и ты его будешь уважать…… в Москве как оказался? Я приехал на передачу боевого опыта
МАША. Передача на телевидении?
ОН. Нет. Передача солдатам боевого опыта, опыта боевого у меня много, меня
пригласили в Москву его передать … солдатам… и вот нас подняли однажды по боевой тревоге ночью….. готовность к бою…. я выбежал… а пока все поднялись… отцепились… пока солдатики сообразили… пока офицеры оделись… машина за ними туда едет…. пока распрощались со своей Глашей… ну думаю…. Да…..
МАША. Неужели вам обратно в Чечню не хочется?
ОН. Сейчас? Нет… почему? ……ну…. Вот убьешь ты… да? Тебя вызовут: «ты
кто?»
«Гражданин Пупкин»
-ты его убил, за что?»
-Да он – боевик!
- Докажи!
А чем ты это докажешь? … а это – лидер! А они говорят: «Он же наш! Ты вооще понял, кого ты убил, ты же нашего убил»… ни за что в тюрьму сядешь…
МАША. И много случаев таких бывает?
ОН. Постоянно. Постоянно такие случаи. Боевик оказывается прав. И бедный
солдатик. Вот встретился с ним лоб в лоб, да? И что делать? Убил –
трибунал, не убил – он тебя убил…… но сейчас там все спокойно… войска вывели… так взрывают за деньги… так это и будут взрывать, все за деньги только… не предателей они тоже не уважают… это для них существа самого низкого сорта… если ты своих предал, то все… они тебя тоже все равно убьют… с деньгами, без денег
МАША. А насколько правдоподобны эти истории про наших солдат, что они
кишки вытаскивают?
ОН. Я это сам видел.
МАША. А из каких соображений?
ОН. Месть за товарищей. К стволу танка привяжешь веревку с ним……
(фрагмент пропущен)
МАША. У меня знакомая девочка есть – корреспондентка Рэйтер, она сказала, что
их за пределы корпункта вообще не выпускали, они в здании только сидели, и на пресс-конференции ходили прямо там и все… ей удалось только с посудомойками поговорить местными… чеченками, они там, как королевы, у них есть работа…
ОН. Главное, у них есть еда, они могут кормить детей
… не, ну вот если б меня командир вызвал и сказал, что вот приехали две дамы… журналистки… надо прогулять… я вас так прогуляю… я вам так все преподам…. Все в безопасности… но вы в полном восторге уедете…. с полным ощущением боевых действий…
МАША. А шоу такое? Специально для нас?
ОН. А чего вы девочки смеетесь-то? В кальяне простая мята… а вы …
уже все… надо же!
февраль- июнь 2005
ВНИМАНИЕ! Все авторские права на тексты пьес защищены законами России и международным законодательством. Запрещается издание и переиздание, размножение, публичное исполнение, перевод на иностранные языки, постановка спектакля по пьесам без письменного разрешения праводержателей.Контактная информация: olgadarfy@mail.ru
ОЛЯ ДАРФИ
при участии ГАЛИНЫ СИНЬКИНОЙ
МОЗАИКА
(разговор с командиром разведки)
Пьеса в одном акте.
Действующие лица.
Он - мужчина славянской внешности, 35 лет
( четыре года воевал в Афганистане и в Чечне с 1994 по 2002 год.
Потомственный военный: отец – офицер Десантных Войск, погиб в 80-м в
Афганистане, дедушка – казак, потом красноармеец, служил в пехоте, погиб в
ВОВ в чине капитана, прадедушка – унтер-офицер казачьего полка,
Георгиевский кавалер)
Маша - бодрая шатенка лет 30-ти.
Место действия:
Москва
Ресторан в восточном стиле.
Если ты - шестеренка в механизме и не выполнишь той
функции, которая тебе положена, то плохо сработает
сам механизм……. Хотя ты и не знаешь, по какой
схеме ты работаешь… и никогда не узнаешь…
разведчик не знает, в каком он звене и сколько этих
звеньев…. и как его подвели к этому звену… он не
знает… и если разведчик погиб, значит, он был просто
плохо подготовлен, и это только его вина.
ОН. В Чечне, вообщем-то, разведка и участвует в боях
Чеченских боевиков? И видел, и убивал и общался… конечно, можно с ними общаться… они, кстати, уважают вот настоящих офицеров… те, которые не настоящие они их подставляют…
голову отрезают? Не знаю… голову отрезают кому… вот дезертирам, Он сбежал, допустим…
не, почему, наш, уклонился от службы… они поймали его в горах, дают ему Коран, от сих до сих за ночь выучить… Тех кого берут в бою, их сразу убивают…
вот мы кофиры, да?
И вот чтобы убить кофира… нет такого у них - просто убить кофира или отрезать, допустим, голову… он должен видеть, как ты будешь мучиться… поэтому они должны мучить сначала – одну руку отрубят, вторую отрубят, потом – кожу снимут и на голове завяжут.. а потом, когда ты будешь от наркотиков отходить… ну ты просто будешь орать и умрешь от боли.
МАША. А они наркотики дают, чтобы было не больно сразу что ли?
ОН. Ну да… ты вначале будешь просто постанывать…
(фрагмент пропущен)
ОН. Чеченец – он всегда бандит… и раньше так было… вот чеченцу никогда
верить нельзя…он тебе будет говорить, что ты его друг, брат, сват… потом
встали, разошлись, он своей дорогой пошел, ты – своей.
МАША. А они друг с другом тоже так же?
ОН. Нет! У них все очень жестко, слово сказал, все!
МАША. Ну, как в зоне за базар ответишь!
ОН. Ну да, точно! Бывают равнинные чеченцы – они спокойней и горцы, так вот
полевые командиры. они все - горцы и родоначальники говорят, что они
знают свой род до десятого колена, это, конечно, преувеличение, ничего они не
знают…
МАША. Почему, вот у меня есть чеченский друг, так вот он мне сказал, что у него
дома в Чечне в горах все предки до одиннадцатого колена в склепе лежат
замурованы, он их всех по именам знает, перечислял мне их всех, там дядя
Мусса и так далее, я-то всех не запомнила.
ОН. Там все склепы эти, ну скалы… еще при Сталине все срубали и строили из
них города, там Сталинград, в Грозном дома… это дешево было – камни эти
прямо на поверхности лежали, их обрабатывали, конечно…
(фрагмент пропущен)
МАША. А при каких обстоятельствах вы с боевиками-то встречались? Они были у
вас в плену?
ОН. Нет, почему… на переговорах
МАША. За столом переговоров?
ОН. Ну да, можно так сказать.
МАША. Так, а где вы их брали-то для переговоров?
ОН. нигде не брал… выходишь в эфир… вы знаете, что такое эфир армейский,
ну включил, на такой-то волне твоя передача… и он (полевой командир) тебя
уже знает, сколько тебе лет знает, что у тебя есть жена, даже где ты
живешь он знает, он все про тебя уже знает… и вот говоришь ему: «хочу с
тобой поговорить…»
он говорит: «хорошо, приезжай туда»,
и все … ну приезжаешь… и тебя никто не украдет, не убьет, это его слово,
МАША. Вы же сказали им верить нельзя?
ОН. Не ну как нельзя, это другое … вот есть зоны интересов… вот есть моя
зона интересов, да, моего полка, вот мне сказали от сих до сих никакая
банда пройти не должна… ну я иду и договариваюсь… зачем мне надо
да… у меня пацанята восемнадцать-девятнадцать лет… зачем мне надо,
чтоб они там это… ну…
я пойду лучше договорюсь… или я состыкуюсь со старейшиной, он сам мне приведет, кого надо… и я говорю, ребят, вот моя территория… вот это не моя, договаривайтесь с ними, а это – моя. И по этой территории не ходите, если будете ходить, то это… значит будет плохо … а им от регулярных войск очень плохо… вот милиция, ОМОН, это им ничто…. через блокпост могут пройти… там заплатил и прошел, заплатил тысячу долларов – проехал, заплатил десять – взводом прошел, понимаете, да?
А с армейскими офицерами не договоришься… ну там вот такие… ну как я отмороженные… ну не хочу я их пропускать, да…
МАША. Вот я не очень поняла этот момент … обычно офицеры регулярных войск
не договариваются с чеченцами?
ОН. Всегда договариваются
МАША. Почему?
ОН. Смотрите… вот есть солдат, а есть прохиндей – милиционер, омоновец,
вот эти группы – СОБРы ну и так далее… с регулярными сложнее
договориться, хотя есть случаи, оружием торгуют…регулярные войска
тоже…
Не, ну а что… у лейтенантика, который, допустим со взводом пошел, да... вот у него есть квадрат, вот ему надо от сих до сих здесь вот да пойти посмотреть и доложить… вот он несет с собой патронов… с кем он будет договариваться? Ни с кем
Вот у него есть тысяча сто патронов и надо как-то выжить… а что такое тысяча сто патронов? – это 45 минут боя, а дальше надо уметь убегать уже, если не умеешь убегать, то все… ну, конечно, смотря на кого напорешься… ну представляете… там в засаде... а у тебя 10-12 человек, что с ними сделаешь? Ничего не сделаешь.. а караван, я сужу по Афганистану 200-250 человек, и что с ними сделаешь? ничего не сделаешь… посмотришь только, доложишь… и надо убегать, потому что хороший солдат – это живой солдат, а если он геройски погиб – это хорошо, но солдата-то нету… героя-то нету
МАША. Ну да… вот я все-таки уточнить хочу… вот я правильно поняла…
если офицер регулярной армии договаривается с полевым командиром,
чтобы он не нарушал определенную границу, это же хорошо?
ОН. очень хорошо! это – порядок
МАША. ну а почему тогда все наши командиры этого не делают?
ОН. Почему, делают… ну потом, смотря, какой командир, есть командиры,
которые просто на зачистках, зачищают…
МАША. то есть у него задание такое?
ОН. Да, он - мародер, что такое зачистка? – что захотел, то и взял, что захотел,
то и сделал… и никто тебе ничего не скажет… а есть войска, вот они
подошли к кишлаку, обошли его… ОМОНу доложили такая-то высота… ОМОН подъехал, деньги собрал… ну старейшины же не хотят, чтобы их зачищали … хотя днем они нормальные… а ночью все помогают…
МАША. Но по возможности, командиры договариваются?
ОН. Я договариваюсь, потому что я берегу свой личный состав… я же знаю,
вот если я, допустим, говорю, вот в этом кишлаке нет никого, это значит,
что его можно зачистить, а если бы там были бы боевики, ОМОНу нечего
туда соваться, они думают, ну их! Подождем…
МАША. Не… ну а как тогда бой-то начинается, если можно договориться?
ОН. Ну… как начинается… дозор вам сообщает в таком-то квадрате -
боевики, примерно такое-то количество…
МАША. то есть они нарушили договоренность
ОН. Ну да, и никто не знает, что это за боевики
МАША. Не, ну они же слово дали
ОН. Так вот возвращаемся к тому – не верь чеченам
МАША. значит, к старейшине нестрашно идти, хотя там могут и голову
отрезать…
ОН. Старейшина – он потому и старейшина, он - старый – прожил долго… он не
занимается всякой ерундой – там голову отрезать, он убил тебя, завтра
убьют его, нет, он тебя уважает
МАША. А это опасно, когда тебя чеченцы уважают? Чем больше они тебя
уважают, тем быстрее ты отправишься к аллаху? Это так? Да?
ОН.…….да
(фрагмент пропущен)
ОН. Шамиль Басаев - грамотный мужик, у него очень хорошая система денежного
оборота… и именно потому он еще и живой….
и куда идут бюджетные деньги – это даже не вопрос…
МАША. А каким образом ваши перемещения осуществляются?
ОН. Вся территория поделена на квадраты, да? но чтобы контролировать ее,
там постоянно надо патрулировать… вот тебе дают квадрат… вот ты идешь с этой точки… так, так, так… и до этой… и все контролируешь, сегодня этот квадрат, потом этот
МАША. Нет, я имею ввиду, кто принимает решения, куда кого послать и
перебросить?
ОН. Генеральный штаб.
МАША. А вы понимаете, какими соображениями они руководствуются?
ОН. Разведка, есть же разведка
МАША. А наша разведка хорошо вообще работает?
ОН. Очень хорошо, очень… но везде люди…. Одни честные, другие продажные,
есть разведчики, а есть......... вот кто-то что-то говорит, например, кто-то услышал, что
там где-то когда-то должны везти оружие, никто не знает ни где точно, ни сколько,
посылают три большие группы, все прочесать, ты – сюда, ты – сюда, ты – туда… и раз!
находят, но никто же не знает, как они там идут, какими силами.
МАША. А вот меня еще все время интересовало, почему в отряды боевиков не
засылают агентов, тех же чеченцев, но завербованных нами?
ОН. В отрядах чеченцев-то не так и много, в основном – арабы, украинцы,
русские, дезертиры наши могут там оседать.
МАША. А почему дезертирам голову не отрезают?
ОН. Ну, если он учился подрывному делу… ребята там просто деньги
зарабатывают, некий Вася, про которого только я могу сказать, что он – бывший наш военный…он ничего не умеет делать, только убивать…
МАША. А почему такого же Васю нельзя заслать в отряд в качестве агента?
ОН. Засылают
МАША. Почему же тогда так много терактов и неудачных операций?
ОН. нет, операции все удачные… просто в тот момент… момент кульминации,
вот она банда, вот она в ущелье… зажата да… ее надо просто уничтожить… поступает
команда… и наши люди просто отходят… и чеченцы выходят…..
МАША. То есть просто проплатили?
ОН. Может… не знаю… может кто-то из правительства…
МАША. Их отмазывает?
ОН. Да… ну просто за деньги… или у них свои интересы… они же
заинтересованы, чтобы война шла… ну им же выгодно продавать
оружие… трафик для наркотиков… а вот у меня есть знакомый такой… мужичок такой, в ОМОНе служил, он уже на пенсии сейчас, (пенсия у военных и омоновцев может быть в 35 лет) вот он попадал в такие же ситуации, когда их окружали чеченцы… все полностью….а потом они им говорили, ну все, мужики, вы просто сдайте оружие и выходите… и чечены им давали коридор и те спокойно выходили… или чеченов когда зажимают, а потом дают им коридор… хотя бывает командиры дурачки…. или нервы не выдерживают… сдают, срываются… коридор же – люди свободно должны выходить… застрелят кого-то… и начинается…. И все… вот думают, только как бы навредить… хоть как…только бы навредить… отомстить… там… а… терять товарищей очень тяжело… очень … очень
не плачешь…. там… ну… анаши накуришься, водки вмажешь, посидишь… на душе… так плохо…. и это как бы оно… ну это… война есть война… все само собой…
МАША. А много вообще пьют перед боем или во время боя?
ОН. А зачем? Бой… - он тебя… делает пьяным.
МАША. Нет, это понятно.
ОН. Нет, вы не понимаете… вот вы как бы учитесь воевать, да? В учебном
подразделении… вы учитесь – вспышка, там справа, вспышка, слева –
упал, я этого не понимал, вот когда был пацаном молодым, ну не понимал,… а потом, я это понял в первом же бою, вот вспышка – это взрыв, вспыхнуло, ты должен упасть, потому что прилетят осколки, а когда они уже прилетели, ты должен вскочить и бежать… и вот когда случается такое… ты уже как автомат, ты уже вот как… вот ты упал, вскочил, перекатился, упал, перекатился, тут же опять вскочил…это уже рефлекс… этот опыт отрабатывается… у солдата - рефлекс … а кого посылают на чеченскую войну? Вот этих мальчиков? Что он может? Автомат-то? Вот там накипь… да в автомате… знаете, когда долго стреляешь, там накипь в газовой трубке, и вот час если не стреляешь, там затвор уже не передергивается… и вот не понимаешь, что надо ударить… или ногой там … и вот дергаешь судорожно…..и пока дергаешь… или вот попадет вот он под БТР и весь бой лежит там… под БТРом, потому что голову поднять не просто, и вылезти-то? И еще стрелять … Это ж надо еще найти в кого стрельнуть….
МАША. А действительно как найти в кого стрелять?
ОН. Вот в каждой роте есть командир роты, он командует взводами, в каждом
взводе, есть командир взвода, в каждом взводе – отделения, у них –
командиры и вот эти командиры выполняют приказ своего взводного… вот есть, такое, карта огня… вот ночь… у меня, допустим, три простых патрона один троншейный… я, допустим, опытный боец… я нашел огневую точку, я показал ее… ее уничтожают… мое отделение – и руководить солдатиками - солдату там… по морде треснешь, он уже очухается. Скажешь ему – лежи… беги, а он потом сам сообразит, главное – подсказать, два-три года… и этот солдатик потом будет…
МАША. А многие потом по контракту служить остаются?
ОН. Ну… те, кто в детдомах были… ну из деревень… кому некуда вернуться…
МАША.А имеет место быть вот этот синдром, про который в фильме «Мой
сводный брат Франкенштейн» рассказывалось?
ОН. Не… ну что этот синдром… вот есть у меня друг Леня, вот у него крыша
едет… вот он вмазал там… сто грамм, и давай говорить, как он там весь
Афган прошел, Чечню… шашкой махал, кровь - в разные стороны, а так нельзя сказать, что он боевик там какой-то, так был в бою пару раз, ну убил там может с десяток… а другой – настоящий боевик, опытный, боев прошел, человек убил – ну сотню и ничего - нормально, так посидишь с ним поговоришь, вмажешь….
МАША. Ну психика у всех разная просто
ОН. Знаете, как солдат отбирают, с крепкой психикой – в одни войска, со
средней – в другие, все это……..
МАША. А вот состояние, когда ты человека убиваешь, это …как? Это… что вообще?
ОН. Это…………….. ну ………. Ээ-э-э-э-э……………….
МАША. Это игра?
ОН. Нет, это не игра…………. Это……… состояние………………….
МАША. Вот я убила, это что для меня?
ОН. Ну……. Это…………… вот…… послушайте меня…. Вот ты лежишь, да?
перекатился… смотрю…. И я должен поймать того, кто там…. Вскочит, и его убить. Иначе. Когда я буду вскакивать, он убьет меня……
МАША. При этом трезвость абсолютная?
ОН. Абсолютная
МАША. Спокойствие?
ОН. Нет, какое может быть спокойствие, когда все…. когда камни летят со
всех сторон… там нет спокойствия…. Вот задача… вот ты видишь, он
целится в кого-то из твоих там… ты ж не будешь, кричать – прячься! Отойди! Даже, если ты не попал, а он уже отвлекся… или вот, допустим, ты видишь … там… снайпер и его уже надыбали… все! к нему уже идут, и ты… вот обязательно будешь… вот не дашь ему сдаться, ты будешь… вот до последней… вот, чтоб они его только не взяли… потому что снайпер – это… это помощь… это мой помощник… у него своя цель, его цель – лидер, лидер бандгруппы… если он убьет лидера, уже – замешательство… все… и у них – тоже цель лидер, ну у них-то нет снайперов таких… это все ж таки подготовка
МАША. Одно время у них же женщины были отличными снайперами
ОН. Ага… это все знаете сказки такие, пропаганда… ага белокурые такие
литовки с винтовками спортивными ходят… вооще….
(фрагмент пропущен)
ОН. У нас государство развалилось в энном году, да? и все связи
развалились… везде….в КГБ… разведка развалилась… все ж связи создавались десятилетиями… агентурные, да? И все. А чтоб наработать эту агентуру опять, это ж десятки лет надо… а в советское время агентура работала так… что вот если хоть кто-то подумал хоть что-то взорвать.. и его… только, вот когда он начал думать, уже прижали.. и какие там теракты… они были невозможны, сразу все обезвреживали… и если погибали люди, то случайно или по-глупости….
А сеть есть… но не такая как раньше, если раньше было – мощное государство, мощная сеть… и наша разведка была на равнее с Массадом
МАША. А сейчас мне показалось, что ФСБ в полной расслабухе
ОН. Они всегда в полной расслабухе… а водки могут выпить… две бутылки в
одну харю и все запомнить досконально, что ты говоришь… это тебе, кажется, что ты у них что-то спрашиваешь, на самом деле это они у тебя узнают, что им надо……
МАША. А вам теперь не скучно? Без боев?
ОН. Мне? Скучно… я вообще человек такой…. энергичный … и честно говоря,
там все ясно было, понятно… враг, где свой… там скучно не бывало
МАША. А у вас ранения были?
ОН. Много… я контужен был два раза, семнадцать дней без сознания
лежал…но я счастливый… очень счастливый… я просто везучий… я вырос в горах, занимался альпинизмом… для меня горы – ну я вот как рыба в воде… я читал рельефы, я знал, где можно быстро пробежать, а где будешь долго бежать… а есть такие, которые в горах не выдерживают… переход 72 километра, да еще – высота, да еще все вещи на тебе, некоторые солдатики так прямо падали – и все…
МАША. А вы были в плену?
ОН. Нет… если солдат был в плену… то он уже не может быть ни… героем, ни
офицером, ни коммунистом, как раньше
МАША. А чего такого-то?
ОН. Нет, вы не понимаете… почему ТЫ сдался в плен?
МАША. Да в в плен можно и без сознания попасть
ОН. Почему ТЫ сдался в плен?
МАША. Да можно без сознания…
ОН. Почему ТЫ сдался в плен?
МАША. ну хорошо…
ОН. Вот меня приучали всегда с собой гранату носить…. убить себя тяжело, а
взорвать легко…
МАША. А если забрали все?
ОН. Кто забрал? Вы что!? Солдат даже убитых на поле боя никогда не
оставляют… отбивают всех, забирают… всегда… не, не знаю, может
очнулся… а ты…., но должен вскочить, вцепиться в глотку, из последних сил… не …не знаю…. я не представляю себе… не… плен… вот я не считаю Руцкого героем… сволочь редкостная… три раза в плену был… его обменивали… а я видел что было с теми, кто был в плену, кто резал и убегал… вот это нормальные солдаты…
МАША. А что с ними было потом?
ОН. Они такие потом без ног, без рук, без головы в мешке… из кожи… это,
которые кого-то зарезали и убежали…… ты же убегаешь… не просто так вскочил и убежал…. ты.. ты там – гвоздь, ты – солдат, они тебя уважают… даже если они тебя уважают, тебя надо убить, понимаете, вот … я сижу в плену… вот я буду искать… гвоздь или что… и попытаюсь убежать… и если я его убил, меня поймают
МАША. Могут не поймать
ОН. В горах сложно убежать… там ведь бывает, бежишь, в одном
направлении… и туда же и прибежал, когда бежишь в горах, мозг не так
работает – кислородное голодание, перепады высоты… они на мозг действуют… вот ты бежишь, перед тобой все… а они тебя уже сидят ждут, куда бежишь? Не знаю… в плен нормальный боец не попадет, не сдавшись…….
Мусульмане - у них чувство стада… у них танец даже этот знаете, где они по кругу ходят… вот один чеченец – он трус, а когда их пять, то они – герои, а когда он один, он будет твоим другом, братом, нет, он унижаться не будет, он будет гордо себя вести, он тебя будет уважать… и ты его будешь уважать…… в Москве как оказался? Я приехал на передачу боевого опыта
МАША. Передача на телевидении?
ОН. Нет. Передача солдатам боевого опыта, опыта боевого у меня много, меня
пригласили в Москву его передать … солдатам… и вот нас подняли однажды по боевой тревоге ночью….. готовность к бою…. я выбежал… а пока все поднялись… отцепились… пока солдатики сообразили… пока офицеры оделись… машина за ними туда едет…. пока распрощались со своей Глашей… ну думаю…. Да…..
МАША. Неужели вам обратно в Чечню не хочется?
ОН. Сейчас? Нет… почему? ……ну…. Вот убьешь ты… да? Тебя вызовут: «ты
кто?»
«Гражданин Пупкин»
-ты его убил, за что?»
-Да он – боевик!
- Докажи!
А чем ты это докажешь? … а это – лидер! А они говорят: «Он же наш! Ты вооще понял, кого ты убил, ты же нашего убил»… ни за что в тюрьму сядешь…
МАША. И много случаев таких бывает?
ОН. Постоянно. Постоянно такие случаи. Боевик оказывается прав. И бедный
солдатик. Вот встретился с ним лоб в лоб, да? И что делать? Убил –
трибунал, не убил – он тебя убил…… но сейчас там все спокойно… войска вывели… так взрывают за деньги… так это и будут взрывать, все за деньги только… не предателей они тоже не уважают… это для них существа самого низкого сорта… если ты своих предал, то все… они тебя тоже все равно убьют… с деньгами, без денег
МАША. А насколько правдоподобны эти истории про наших солдат, что они
кишки вытаскивают?
ОН. Я это сам видел.
МАША. А из каких соображений?
ОН. Месть за товарищей. К стволу танка привяжешь веревку с ним……
(фрагмент пропущен)
МАША. У меня знакомая девочка есть – корреспондентка Рэйтер, она сказала, что
их за пределы корпункта вообще не выпускали, они в здании только сидели, и на пресс-конференции ходили прямо там и все… ей удалось только с посудомойками поговорить местными… чеченками, они там, как королевы, у них есть работа…
ОН. Главное, у них есть еда, они могут кормить детей
… не, ну вот если б меня командир вызвал и сказал, что вот приехали две дамы… журналистки… надо прогулять… я вас так прогуляю… я вам так все преподам…. Все в безопасности… но вы в полном восторге уедете…. с полным ощущением боевых действий…
МАША. А шоу такое? Специально для нас?
ОН. А чего вы девочки смеетесь-то? В кальяне простая мята… а вы …
уже все… надо же!
февраль- июнь 2005