dogvila's Journal

7:11pm: Солнце мое угасает, медленно падает в море.
Дымом закатным растает радость, останется горе.
Гордые белые башни, руны, слова созиданья –
Нет ничего. Как же страшно молча стоять в ожиданьи,
Знать, что уже не увидеть, не прикоснуться рукою!
Глупо судьбу ненавидеть, трусость мечтать о покое.
Плач мой в груди задохнется – плошкой не вычерпать моря –
Счастье уже не вернется, здесь даже любят на горе.
Тонкие пальцы ослабли, руки меча не удержат,
Враг твой молвою оправдан, дом твой в руины повержен.
Жаль, отомстить я не в силах – в сердце сгоревшем нет гнева,
Воды предвечные хлынут в светлые рощи Солеа.
Смерть от меча, от воды ли... Мне ли рядиться с Судьбою?
Боги безрадостной были нас разлучают с тобою.
Мертвых страна безучастна – мы не узнаем друг друга,
Будут две тени безгласных двигаться молча по кругу.
Я не могу! Пусть же канет в вечные воды Солеа,
Жизнью, последним дыханьем пусть же восславится Эа!

8:49pm: Восходящее желтое солнце следит косыми
Глазами за мачтами голой рощи,
Идущей на всех парах к цусиме
Крещенских морозов. февраль короче
Прочих месяцев и оттого лютее.
Кругосветное плавание, дорогая,
Лучше кончить, руку согнув в локте и
Вместе с дредноутом догорая
В недрах камина. забудь цусиму!
Только огонь понимает зиму.
Золотистые лошади без уздечек
Масть в дымоходе меняют на масть воронью.
И в потемках стрекочет огромный черный кузнечик
Которого не накрыть ладонью.

9:12pm: a.a.
Долго я верить себе не смела,
Пальцы кусала, чтобы очнуться:
Смуглый и ласковый мой царевич
Тихо лежал и глядел на небо.
Эти глаза, зеленее моря
И кипарисов наших темнее, -
Видела я, как они погасли...
Лучше бы мне родиться слепою.
Он застонал и невнятно крикнул:
"Ласточка, ласточка, как мне больно!"
Верно, я птицей ему показалась.

9:24pm: n.g.
«Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов,
Живёт в таинственном мерцанье
Её расширенных зрачков.

Её душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизней дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.

Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг её,
Назвать нельзя её красивой,
Но в ней всё счастие моё…»