Правила жизни Леонардо Ди Каприо (Esquire)
Первый поцелуй был самым отвратительным ощущением
в моей жизни. Эта девчонка умудрилась пустить мне в рот столько слюны,
что потом, когда это все, слава богу, закончилось, я шел и плевался,
наверное, пару кварталов.
Я не гей. Куда бы я ни пошел сегодня, люди всюду будут пялиться
на меня, выкатив глаза. До сих пор не могу понять, таким образом они
показывают, что узнают меня, или им просто кажется, что
я одет, как
пидор.
Мне нравятся самые обычные бабы — те, которых каждый
день видишь на улице: студентки, официантки, типа того. Очень часто
я показываюсь на вечеринке с какой-нибудь девушкой, с которой меня
не связывает ничего, кроме простой дружбы. Мне кажется, это очень
простая мысль, но я не могу ее ни до кого донести: если ты идешь
с девушкой в кино, это не значит, что ты непременно хочешь ее трахнуть.
То, что я иногда показываюсь на вечеринках с друзьями
мужского пола, вовсе не означает, что
я гей или подумываю о том, чтобы
им стать.
Никогда не стану никого отговаривать от наркотиков.
Если ты несколько раз подряд говоришь человеку «нет», ты только
подталкиваешь его ближе и ближе.
Более 90 процентов того, что я читал о себе в разных
журналах, было страшными мутировавшими версиями, раздутыми
из засоривших интернет слухов. Например, то, что
я гей.
Африка — это одно из последних мест, где мне до сих пор удается сохранять анонимность.
Самое удивительное, что о проблемах Африки я задумался не после просмотра новостей, а после песен Кани Уэста (американский деятель хип-хопа. -
Esquire).
Не понимаю, почему я не могу позволить себе заводить
друзей мужского пола без того, чтобы не поползли слухи, что
я потрахиваю кого-то в задницу.
Если бы я верил всему тому мусору, что пишут про меня,
я бы, наверное, уже был бы на больничной койке, а вокруг кружились бы
озабоченные психиатры. Самое удивительное, что обо мне говорят —
будто бы я пидор. Но
я же не пидор.
У меня не так много страхов: акулы, пришельцы и глобальное потепление.
Не понимаю, почему всем так хочется выставить меня
геем.