|
1. Okt 2015|10:32 |
Izrādās, ka vieglākais veids kā padarīt dzeju (vai "dzeju") aktuālu sabiedrībā ir tajā iekļaut rupjības. Tas man kaut ko atgādināja - proti, "Čapajevs un Tukšums" protagonista rezginētās pārdomas par vienīgajiem veidiem, kā piesaistīt sarkarmiešu auditorijas ("jaunās pasaules") uzmanību.
"Конь с двумя хуями - это еще что. Сейчас перед вами выступит рядовой Страминский, который умеет говорить слова русского языка своей жопой и до освобождения народа работал артистом в цирке." [..] Непонятно было только, зачем ему понадобилось убеждать ткачей, что он производит эти звуки задом. Дело было в том, что выступавший, этот Сраминский или как его там, чутьем понял, что только что-то похабное способно вызвать к себе живой интерес этой публики. Само по себе его умение было в этом смысле вполне нейтральным (насколько я знаю, чревовещатели говорят даже не животом, а просто умеют издавать звуки речи, не размыкая губ).
Такова, с горечью думал я, окажется судьба всех искусств в том тупиковом тоннеле, куда нас тащит локомотив истории. Если даже балаганному чревовещателю приходится прибегать к таким трюкам, чтобы поддержать интерес к себе, то что же ждет поэзию? Ей совсем не останется места в новом мире - или, точнее, место будет, но стихи станут интересны только в том случае, если будет известно и документально заверено, что у их автора два хуя или что он, на худой конец, способен прочитать их жопой. |
|